Что, если бы вам сказали, что вы можете обмануть смерть, наполнив свои вены химикатами, прежде чем вас подвесят вверх ногами в спальном мешке в морозильной камере с жидким азотом, чтобы воскресить вас через десятилетия или столетия?

Как бы невероятно это ни звучало, но более 200 тел хранятся таким образом по всему миру, поскольку всё больше людей верят в странную, но увлекательную науку крионику как в средство достижения вечной жизни. Теперь к этим глубоким морозильным камерам добавился сам основатель набирающего популярность движения Роберт Эттингер, который умер — или просто завершил первый из своих жизненных циклов — в возрасте 92 лет.

Бывший учитель физики стал 106-м человеком, помещённым в криогенную камеру в Институте крионики в Детройте, который он основал в 1976 году после того, как научно-фантастические идеи вдохновили его на написание книги «Перспектива бессмертия», в которой эта концепция была представлена отнюдь не как вымысел. Именно операция по пересадке костного мозга, которую он перенёс после ранения в битве за Арденны во время Второй мировой войны, впервые заинтересовала его в достижениях медицинской техники — и, конечно, никто не мог бы назвать Эттингера пессимистом. «Если цивилизация выживет, медицинская наука в конечном счёте сможет восстанавливать практически любые повреждения человеческого тела, — писал он, — в том числе повреждения от замораживания, старческое слабоумие или другие причины смерти». Он добавил: «Что бы ни убило нас, будь то старость или болезнь, и даже если методы замораживания будут несовершенными, когда мы умрём, рано или поздно наши друзья из будущего смогут оживить и вылечить нас».

Хотя многие люди знакомы с базовой концепцией «криогенного замораживания», как его обычно, но ошибочно называют, мало кто видел изнутри высокотехнологичные центры, такие как Ettinger, где эта практика применяется на практике, не говоря уже о том, чтобы стать свидетелем процесса консервации. Но есть один человек, который может рассказать о том, что происходит, — британский фотожурналист Мюррей Баллард, который задокументировал все аспекты крионики, которые только можно увидеть (за исключением, конечно, финальной стадии, которая в настоящее время недостижима).

Проект Балларда начался, когда он изучал фотографию в Брайтонском университете. Его вдохновила история французской пары, которая надеялась на то, что их оживят после смерти. К сожалению, морозильная камера, в которой хранились их тела, сломалась. Заинтригованный, фотограф обратился к группе энтузиастов, которые базировались на побережье Сассекса в Писхейвене, и вскоре он и его камера совершили своё первое путешествие к трём основным криохранилищам в США и России.

По всему миру около 1000 человек, таких как жители Мисхавена, подписали согласие на консервацию в надежде, что в будущем их можно будет оживить. 459 из них подписали контракты с некоммерческой организацией Эттингера, но Баллард говорит, что большинство из тех, с кем он встречался, понимают, что это во многом экспериментальная и недоказанная наука.

«В целом, они на самом деле очень хорошо информированы о медицинских исследованиях», — говорит он. «Многие из них сами настроены скептически, и никто не может гарантировать, что это сработает. Но некоторые гораздо более позитивно относятся к этой перспективе, а другие подписались, потому что просто боятся смерти. Если вы мечтаете стать бессмертным, это единственный возможный вариант «.

Во время работы над проектом он дважды посетил институт Эттингера, а также по три раза — завод «КриоРус» под Москвой, где в настоящее время находятся в криостазе ещё 15 «пациентов», и Фонд продления жизни «Алькор» в Аризоне, где находятся 104 «пациента». В Институте крионики пациенты могут сохранить только своё тело целиком. Однако в «Алькоре» люди могут выбрать себе роль пациентов-невротиков, при этом сохраняется только их голова. Это напоминает образ мозга Ричарда Никсона, который вечно хранится в банке в мультфильме «Футурама», где главный герой сам пробуждается в будущем после того, как его случайно заморозили.

«По сути, всё, что вам нужно, — это мозг, — объясняет мистер Баллард. — Согласно теории, мозг похож на жёсткий диск, на котором хранятся все ваши воспоминания и ваша личность. Когда вас оживят в какой-то момент в далёком будущем, для вашего мозга вырастят новое тело или создадут совершенно новый мозг, чтобы каким-то образом загрузить в него вашу личность».

В ходе этого процесса тела или мозг в конечном итоге охлаждаются до минус 196 °C, хотя крионикисты не используют термин «замораживание», поскольку это гораздо больше, чем просто снижение температуры. Как можно скорее после смерти пациента помещают в ванну с ледяной водой, а затем подключают к насосу для циркуляции крови, чтобы поддерживать жизнеспособность клеток. Именно в этот момент возникает больше всего осложнений, так как может произойти задержка с объявлением о смерти, или родственники или сотрудники больницы, которым не сообщили о пожеланиях пациента, могут препятствовать доступу к телу.

Следующий этап, известный как витрификация, заключается в замене крови криозащитной жидкостью, чтобы предотвратить образование льда в клетках при понижении температуры. Затем мозг или тело транспортируют в сухом льду в центр консервации, где его помещают в арктический спальный мешок и хранят в криостате – фактически гигантском стальном термосе высотой более 10 футов (3 м), – где его температура постепенно понижается. В каждом из этих контейнеров можно хранить пять голов и четыре целых тушки, которые подвешиваются вверх ногами, чтобы голова находилась в самой холодной части контейнера.

Стоимость всех этих работ варьируется. Институт крионики взимает 28 000 долларов, в то время как большинство пациентов Alcor оплачивают услуги через страхование жизни, при этом для сохранения всего тела требуется минимальный полис на 200 000 долларов.

Единственным этапом, который останется после этого, конечно же, будет их оживление. Шансы на то, что это возможно, могут показаться невероятными, но сообщество криоников указывает на то, что из замороженных эмбрионов могут получиться здоровые дети, и они уверены, что постоянное развитие нанотехнологий подтвердит их правоту. Действительно, Alcor достаточно уверен в себе, чтобы заявить на своём сайте: «Не существует известных достоверных технических аргументов, которые позволили бы сделать вывод, что крионика, проводимая в современных условиях, не сработает». А сам Эттингер, как и многие крионики, даже избегал слов, связанных со смертью, и в прошлом году сказал The New Yorker: «Наши пациенты не являются по-настоящему мёртвыми в каком-либо фундаментальном смысле».

Баллард не собирается подписываться на то, чтобы его собственное тело было помещено в криокапсулу, но, проработав над проектом несколько лет, он считает, что к людям, участвующим в нём, нужно относиться серьёзно, а его фотографии обладают поразительной объективностью. «Очень легко представить крионику как шоу уродов и странных людей, потому что это так необычно, но я хочу представить более полную картину», — сказал он.

Это городской миф, что Уолт Дисней был первым человеком, которого заморозили в надежде, что он снова оживёт в далёком будущем. У крионики действительно был известный сторонник — покойный писатель-фантаст Артур Кларк, который поддержал Alcor в судебном разбирательстве с Департаментом здравоохранения Калифорнии, написав: «Хотя никто не может точно оценить вероятность того, что крионика сработает, я считаю, что она составляет по меньшей мере 90 процентов — и, конечно, никто не может сказать, что она равна нулю». Но даже при таком оптимизме сам Кларк был похоронен, а не подвергнут витрификации после своей смерти в 2008 году.

Однако Эттингер сдержал своё слово и теперь будет сохранён вместе со своей матерью, которая стала первой пациенткой в его институте в 1977 году, и двумя своими жёнами. Однако он не смог убедить своего брата, сказав в прошлом году: «Это было одной из моих главных печалей… Я надеялся спасти его от смерти».

Его сын, Дэвид Эттингер, вчера отдал дань уважения амбициям своего отца. «Мой отец посвятил себя тому, чтобы делать все, что в его силах, чтобы дать возможность своей семье, своим друзьям и другим людям вернуться и снова жить», — сказал он. «Добьется ли он этого, на данный момент никто не знает, но мы думаем, что у него хороший шанс».