У группы молодых исследователей выдался на редкость удачный день. Точно сам Танатос помахал им своей дланью и помог сделать так, что экспериментальная сыворотка с громким названием «Лазарь» вернула к жизни усыпленного пса. Чудеса, да и только, научный ум торжествует, а законы природы отныне преодолимы. Собака снова бегает, признает хозяев, еще и лаять не забывает. В силу обстоятельств студенты решают провести опыт повторно, уже на другом животном, но вмешивается оскорбленная людской дерзостью судьба. Красавица Зои забывает снять кольцо, и во время включения рубильника следует мощный удар током. Теперь начинающим светилам впору запасаться платочками да траурными нарядами. Но если собаку воскресили, значит и человека можно – так рассуждает руководитель эксперимента и жених погибшей Фрэнк. Вялые возражения коллег совершенно напрасны, сыворотка введена, и совсем скоро Зои снова начинает улыбаться окружающим. Кошмар позади? Нет, кошмар только начинается, и заново рожденная девушка охотно примет в его мрачных пенатах самоуверенных экспериментаторов, не спрашивая у тех согласия.

Оливия Уайлд явно не принадлежит к особо привередливым звездам, которые при прочтении сценария возмущенно вздымают брови и вносят свои настойчивые правки. Привлечение актрисы, чья внешность способна обеспечить минимум треть успеха, оказало огромную услугу малоопытному постановщику Дэвиду Гелбу. Не блещущий оригинальностью сюжет, в котором до неприличия ярко сверкает имя Стивена Кинга, вполне успешно встроился в научные и околонаучные рамки. Воскрешенный (а точнее, «поднятый») пес – лишь первый этап, небольшая затравка до появления Уайлд в инфернальном обличии. Тем более что ей оно определенно к лицу. Зои все такая же невинная, очаровательная особа, лишь только губы у нее теперь растягиваются в недоброй улыбке, но служительницу сатаны в ней не признать. Удачным вышел переход от жертвы эксперимента к женственному палачу, но чем больше силы становилось в «поднятой» девушке, тем круче стало заносить дебютанта ужасов.

Не зря Дэвид Гелб натолкал в свое кино столько умной научной терминологии. Ему хотелось «выстрелить» фильмом так, чтобы «пиф-паф и в дамки». Но беда режиссера в абсолютной вторичности снятого им продукта. В свое время не самая плохая постановщица Мэри Ламберт с большим трудом перенесла на экран события кинговского «Кладбища домашних животных», а все дело в том, что необыкновенно сложно реализовать морок человеческого сознания от горечи утраты, которая толкает на игры в Господа Бога. Потому нет ничего удивительного в определении Гелбом своего детища как хоррора, наиболее удачного с визуальной точки зрения. Психологическая составляющая заведомо слаба, ведь персонажи толком не раскрыты. Ограниченный хронометраж не оставил режиссеру большого выбора, пришлось ускорять развитие действа, что при скудной теоретической базе сильно повлияло на общее восприятие довольно резвого сюжета. Зрителю, по сути, не предлагается никакой новой информации о возможностях человеческого мозга, помимо общеизвестной теории о стандартно используемых десяти процентах от природного максимума. Есть даже элемент черной иронии в том, что, по версии сценариста Слэйтера, человеку нужно для начала умереть, дабы, вернувшись, стать кем-то вроде психокинетического монстра.

Ставка режиссера на потенциал Оливии Уайлд как антагониста была очевидной изначально, и это здравая идея: красивые фурии приковывают внимание. Безумствам Зои уделено много экранного времени, но к великому сожалению, режиссер не придумал ничего лучше, как превратить свою героиню в подобие Джин Грей из «Людей Икс 3: Последняя битва». Сходство настолько явное, что за актрису становится просто неудобно – ну зачем досконально копировать чужой, притом далеко не совершенный образ? Даже о заполненных чернотой глазах, отсылающих зрителя к инопланетному вирусу из «Секретных материалов», не забыли авторы, а собственную оригинальность проявить не решились. Стандартный набор пугающих примочек, в котором по-настоящему запомнился лишь сдавливающий шкаф, слабо работает на успех картины, а линия с детскими фобиями Зои оказалась толком не реализованной. В сущности, Дэвида Гелба можно похвалить только за отличную картинку, неплохое звуковое сопровождение и хорошую динамику в целом. Этого достаточно, чтобы «Эффект Лазаря» смотрелся вполне пристойно рядом с отвратительными продолжениями «Астрала» и «Синистера».

Индустрия современных ужасов давно уже не балует ностальгирующего по былым хитам зрителя. Потому крайне наивно было полагать, что дебютант жанра вдруг способен разродиться хоррором на все времена: идея была не настолько глубока. Более проработанный сценарий позволил бы постановщику избежать кучи несуразностей с обилием штампов или хотя бы помог сделать персонажей больше похожими на людей, чем на фанерные фигуры, но вышло так, как вышло. Оливия Уайлд, чьи актерские данные все никак не помножатся на мощную режиссуру, точно не украсила свою биографию этим фильмом. С другой стороны, если хоть кто-то при упоминании Лазаря будет вспоминать не только библейскую притчу, но и женское лицо с маслянисто-черными глазами, то фильм был снят не напрасно.